Вам, вероятно интересно, как прошел концерт Пола Бэнкса в Москве, вы ведь не один из тех, кто прохладных воскресным вечером поперся в пром-зону краснопресненского района чтобы лично получить затрещину от гражданина Бэнкса. Я вот именно за этим и пошел. Уже за час до концерта на входе в Milk образовалась внушительная очередь, причем из очень подозрительных людей. Например школьных лет парнишки в обгаженых трениках, на найке и шапочках типа NY. Якобы хип-хоп такой. Вот думаю Бэенкс дает, как он их сюда затащил?! Спустя некоторое время, вышел бугай и с казал что-то вроде: «Кто на Interpol, проходите!» Из очереди вышло человек 15 и направилась ко входу. Остальные остались стоять. Оказалось в малом зале клуба собрание анонимных засранцев.
Первый час в клубе было ужасно неуютно и неловко, потому что было всего человек 50, при комфортном размещении более 1000, из этих 50 человек 15 промоутеров и человек 20 фотографов. Не плохо, подумал я. Представил что я на закрытом показе. Играет «джимироквай» и повсюду ебучие голограммы «честерфилда» и вездесущие промоутеры с этим их «что вы курите? у вас отличный вкус!». К этому за последние году привыкли все, наверно. Потом появилась некая группа, вокалист которой издали напоминал Бэнкса времен Интерпола, но она быстро заиграла и стало понятно что вышла промашка. Своими повадками этот гитарист напоминал Кеслера, а имеджем, собственнно, Пола, стало быть ноги растут из Интерпола. Группа играла не плохо, даже с учетом промашек звукачей. Переодически звук срывался в открофенный «фон», просто свист. Плохо было другое и самое важное — песни. Они как плохие пирожки, вроде и есть хочется, но настолько не вкусно, что лучше голодать. Когда разогревающая группа отыграла, а это безусловно был их триумф, наверняка они чувствовали себя частью чего то важного, возможно даже внебрачным ребенком группы Interpol.

Потом были незабываемые 30 минут хип-хопа, которые Бэнкс притащил с собой и похоже на переписанных у Нью-Йоркских торговцев анашой кассетах. Мы же все знаем о внезапной любви Пола к хип-хопу. Хип-хоп — это новый компас дяди Бэнкса. Тупак ему судья, в таком случае. И вот, момент настал, свита появилась на сцене, к тому моменту зал наполнился процетов на 50. Вот как это было:

А потом собственно и все остальные 16 песен:

Сетлист:

1. Unwind
2. Fun that we have
3. I’ll sue you
4. Only if you run
5. Arise awake
6. Fly as you might
7. No chance survival
8. Young again
9. Lisbon
10. Over my shoulder
11. No mistakes
12. Tha base
13. Paid for that
14. Summertime
15. Skyscraper
16. Goodbye Toronto
17. Games

Концерт был хорош. Неожиданно хорош. Песни, которым вроде бы не хватало «мощности» на дисках, очень правильно раскрылись живьем. Треть зала пела, треть зала шептала, треть пританцовывала. Бэнкс даже нарушил обет статичности и порой казалось, что он едва себя сдерживает, его движения говорили о том, что он очень хочет разъебать гитару, упасть на пол, но не может себе это позволить. Тогда он перестанет быть Полом Бэнксом.

Дальше следует самое интересное, и если вы дочитали до этого момента, значит это именно для вас. После концерта предстояло проникнуть за кулисы и взять интервью у Пола Бэенкса, но я предвидел то, что он окажется, мягко говоря, «черствым сухарем» свалит в гримерку и оставит всех без автографов и встретился с ним за несколько часов до концерта. Вот что из этого получилось:

— Привет Пол, как дела? Как добрался?

— Привет. Все О’К. С некоторыми трудностями.

— Самолет захватил какойто бедуин?

— Кто?

— Nigger

— (Смеется) Нет. Просто слишком устал и вообще, я не люблю самолеты, я не могу их контролировать, а когда я не могу что-то контролировать, возникают трудности.

— Понимаю. Раз уж ты так откровенен со мной, может быть попробуем поговорить как-будто мы знакомы 1000 лет.

— Давай.

— Помнишь, когда ты был DJ Fancypants, а я ходил в балахоне «Nirvana», ты любил хип-хом, а я хип-хоп не любил. В нашем районе «реперы» всегда дрались с «металлистами», в Нью-Йорке была тоже вражда между разными субкультурами?

— Нет. Я такого не помню. На сколько я знаю, все всегда находили общий язык, чаще люди враждовали внутри своей тусовки.

— Понятно. У нас, на сколько я помню, всех примирила группа Prodigy, в какой-то момент, или просто прошло время.

— Сочувствую.

— Не стоит. Насколько я знаю, ты родился в Англии, а в школу ходил в Мексике. Вероятно это в сочувствии больше нуждаешься ты. Старшеклассники заставляли нюхать небодяженый?

— Ты про наркотики? Нет, с этим у меня все в порядке. (врет прим. редакции) 

— Так все говорят. Никогда не думал, что было-бы, если бы ты остался жить в Англии? Ну, ты можешь хотя бы  представить, что не было бы группы Interpol? 

— Раньше я об этом думал, сейчас мне все равно. My way. 

— Ты говоришь как человек из гетто. С хип-хопом это все таки не шутки? Может просто «приветы» из детства?

— С музыкой я не шучу.

— Можешь что-нибудь зачитать? Я бы угостил тебя тем, что у на называют «травкой», а ты бы одел капюшон начал рифмовать.

— Не получится. Я не читаю. (врет, постоянно читает перед зеркалом. прим. редакции)

— Хочу, чтобы ты знал, я никогда не считал, что Interpol ровнялся на Joy Division, вообще не понимал, почему все так говорят. Вероятно с подачи NME, а у нас один перевел, а другой написал, третий-сотый накопипастил и понеслось. Такое ощущение,  что никто не слушал Interpol, а просто повторял чужие слова. Interpol круче Joy Division, знай это. 

— Joy Division хорошая группа.

— Не ври себе, ты не должен врать себе. 

— Я действительно люблю Joy Division

— Планируешь ли ты куда-то поехать после концерта? Може в клуб? В бар?

— Нет. Скорее всего я закроюсь в гостиничной комнате, уткнусь в свой айпед и буду сводить один микс.

— Да. Я слышал что ты сделал недавно. Мне не понравилось. Неужели ты это всерьез? 

— Абсолютно. Ты слишком предвзят. 

— Стоит ли ждать пятый альбом Interpol?

— Конечно. Вскоре мы начнем над ним работать. Уже есть кое-что.

— А вы пригласите чернокожего битмейкера или на бек-вокал хотя бы?

— Послушай, если ты считаешь, что это смешно, то ты ошибаешься.

— Нет, я не считаю что это смешно. Просто я постарался отнять у тебя столько времени, сколько ты отнял у меня своими выходками. Ничего личного. Я все равно тебя люблю!

— Придурок.